Самый длинный век - Страница 13

***

Утром выяснилось, что перед рассветом старейшина ушел на челне один. Мужчины помогали ему сталкивать посудину на воду, так что знали всё наверняка. Я же только обратил внимание на то, что копьё этого смельчака осталось дома. Зато пропал наибольший из горшков, в котором мы обычно готовили. Явно, затевалось нечто не вполне обычное. Ещё обращала на себя внимание встревоженность женщин, особенно Быги, жены нашего вождя. Кажется, у неё даже начались какие-то проблемы с молоком, что вызвало приступ плача у малыша Дыка. Обычно он дружелюбен и весел, а тут – совсем изошёл воплями искреннего возмущения.

Ну да меня нынче занимал вопрос с керамикой. То есть, я пришёл к выводу, что ближний мастер, продукцией которого пользовалась моя семья, покинул этот мир, отчего наметился дефицит посуды. Пока не страшный, но приобретение горшков нынче – это не в магазин сходить. Так что, принялся за поиски глины.

Ага, ага! Нашёлся, понимаешь, рудознатец. Целых два года от роду. Мне мигом разъяснили, на какое расстояние от дома можно отходить. Понимаете, раньше в дальних путешествиях у меня надобности не возникало, и я не представлял себе, что кто-нибудь вздумает ограничивать мою свободу. Оказывается, не тут-то было. Попытку спорить мгновенно пресекли хворостиной, которую, не задумываясь пустил в ход дядя Тын, когда настиг меня делового, идущего вдоль склона с обожженной до остроты палкой. Как я понял, радиус безопасности был не так уж велик. Во всяком случае, едва трава под ногами перестала быть примятой – свобода закончилась.

Тревожная, взвинченная атмосфера покинула наше становище около полудня следующего дня. Быг вернулся с тремя неандертальцами, неандерталкой и маленьким неандертальчонком, что ввергло личный состав стойбища в ступор. Всех, кроме меня. Эту тётю я прекрасно помнил – у неё много молока.

Она меня тоже помнила. Но молоко досталось крохе Дыку – он отогнал Вашего покорного слугу, едва разобрался, что к чему. Должен сказать, что произошедшее сняло значительную часть напряжённости, тем более, что увезённый горшок вернулся.

Что ещё добавить?

В отличие от наших мужчин, неандертальцы не храпели. Ели они не много, а очень много, но брёвна из леса подтаскивали энергично – силушки у них было, хоть отбавляй. Одним словом, стройка закипела. А что делают нормальные люди, когда в доме начинается подобный тарарам? Правильно, стараются отослать деток куда-нибудь подальше. Для каменного века это положение также актуально, как и для эпохи Интернета. Поэтому, поступили аналогично – самую мелкую мелочь – Дыка и неандертальчёнка – поместили в наскоро сооружённый плетёный загончик под присмотр матерей, занимающихся, кроме этого, готовкой. А детей – то есть нашу троицу, что от двух до семи, поручили выгуливать моей маменьке.

Вот тут-то, в её руках, я впервые увидел лук. Не стану рассуждать о достоинствах этого сооружения – не знаток. Важно, что дело своё он делал прекрасно. Мы били птицу по окрестностям, потому что без мяса наши гости просто не наедались, а кормить работников надо как следует. Собственно, стреляла мама. Кит с Нутом несли её копьё, а я изо всех сил старался не потеряться и не отстать. Ну, и не нашуметь – передвигались мы вовсе не по тропинкам.

Количество непуганой дичи буквально в полукилометре от жилья указывало на то, что промыслу зверя мои родичи уделяют не так уж много внимания, что сейчас, в "особый период", оказалось удобно. А тот факт, что пацанов учит охоте молодая женщина, требовал отдельного осмысления. Вообще-то, дело это принято считать мужским. Кроме того, насколько я приметил, наши "охотники" от тяжелой или опасной работы жён своих стараются ограждать, то есть ни тяжести ворочать не позволяют, ни в дальнюю дорогу не зовут. А тут – разрыв шаблона. Моя несовершеннолетняя мать рассказывает про следы, про признаки мест где птица гнездится (туда ходить не надо), где кормится и где отдыхает (туда – надо). Почему бить лучше влёт… ну, хитростей много. Мы и сетками немного ловили, верёвочной петлёй на конце удилища, и силки ставили – это тоже петли, но заранее спрятанные.

Так что Быге и Грапмэнуф (язык сломаешь с этим неандертальским) хватало работы с ощипыванием, потрошением и приготовлением. Но улетала наша добыча мигом. Ну да, ладно, надо и о стройке рассказать.

Несколько ближайших к землянке деревьев лишились коры, вершин и окончаний большинства сучьев. Принесённые из лесу брёвна легли в развилки, став балками. При этом, мне удалось понять – сверху, над уровнем грунта, спланирован ещё один этаж. Вот тут я и посмотрел придирчивым взглядом на внутреннее устройство землянки, в которой прожил уже не менее двух месяцев. Многочисленные мешки и корзины, подвешенные над головой как-то маскировали общую высоту сооружения, несмотря на то, что пола на втором этаже не было, а сам он заполнялся балками, распорками, укосинами и иными элементами прочности и, одновременно, местами к которым на верёвках крепилась уйма корзин и мешков.

В общем, кладовочка – закачаешься. Не плоская, а трёхмерная. Однако, с другой стороны, суммарный объём помещения тоже оказывался большим, что не позволяло нам так уж сильно надышивать за ночь. Или там имелись отдушины? Не знаю, никто мне их не показывал, а самому в моём возрасте лезть на верхотуру не стоит. Хотя, многое обнажилось, когда вскрыли часть одной из стен – новый объём пристраивали к старому, причём, размеры сооружений были сопоставимы.

Некоторые технологии я вполне себе разглядел. Скажем, чтобы "перепилить" толстый древесный ствол, его "лохматили" камнями с острыми углами, а потом под этим местом разводили костёр. Продольному распространению горения препятствовали, сбивая пламя, а хрупкую обугленную древесину время от времени крошили теми же камнями. И снова накатывали бревно на костёр. Впрочем, в ряде случаев к огненной технологии не прибегали, а примитивно работали то топорами, то костяными приспособлениями.